Кто написал robin hood and the sheriff
О благородном разбойнике Робин Гуде написано множество стихов, повестей и баллад. Но вот был ли он реальной личностью, или всего лишь красивой легендой? По этому поводу давно идут исторические споры.
Кто был прототипом Робина Гуда?
Современные исследователи считают, что прототипами Робина Гуда могли быть сразу несколько исторических личностей. Так, в реестрах переписи населения за 1228 и 1230 годы встречается имя Роберта Гуда по прозвищу Домовой. Как сообщают источники, он вступал в конфликты с законом. Кроме того, приблизительно к тому же времени относится возникновение повстанческого движения во главе с сэром Робертом Твингом.
Известно, что повстанцы грабили монастыри, забирали оттуда запасы зерна и раздавали беднякам. Еще один кандидат на роль Робина Гуда - Роберт Фитцут. Легенда гласит, что Фитцут родился в аристократической семье, жил примерно с 1160 по 1247 год и устраивал мятежи, дабы завоевать якобы положенный ему по праву титул графа Хантингтонского. Во всяком случае, даты жизни Фитцута совпадают с датами жизни Робина Гуда, как они указаны в некоторых источниках.
Однако в официальных архивах упоминаний о Роберте Фитцуте не найдено. Робина Гуда, однако скептики указывают на то, что современные записи не упоминают о мятежном дворянине по имени Робин Фитзут.
Кто был королем Робина Гуда?
Помимо проблем , связанных с временем происхождения историй о Робин Гуде, различные источники рассказывают нам о различных королях. Первый историк, Вальтер Боуэр уверенно поместил Робина Гуда в восстание 1265 года против короля Генриха Ш, которое возглавил его Симон де Монфор, зять короля. После его поражения во время битвы при Эвешеме большинство восставших остались в армии и вели примерно такую жизнь, которая описана в балладах о Робин Гуде.
Вымышленные истории.
Что наиболее очевидно в Робин Гуде –это развитие легенды о нем. В ранних балладах нет упоминания о Мэриан, любимой девушке героя. Она впервые появляется в конце 15 столетия, когда фольклорные песни и танцы становятся популярными в майские праздники. Огромный малыш Джон вместе с Робином Гудом в самом начале, но отец Тук появляется в последней балладе, когда он окунает Робина в бурный поток.
Настоящий Робин Гуд простой йомен, позднее он превращается в мятежного дворянина. Существует так много противоречивых дополнений к легенде о Робине Гуде, что маловероятно, что когда-нибудь будет найден настоящий герой. Большинство ученых в настоящее время согласны с тем, что он представляет собой тип – герой разбойник – который был описан в балладах, передаваемых из поколения в поколение с 1300-х годов.
Существует также версия о том, что Робин Гуд был одним из воинов короля Ричарда Львиное Сердце. Тот правил Англией в последнем десятилетии XII века. Однако упомянутый монарх почти не бывал в своей державе, проводя время в заграничных военных походах. А похождения Робина Гуда разворачиваются именно в Англии.
Человек в капюшоне
Могила разбойника
Как ни странно, у мифического персонажа есть своя могила, рядом с которой даже установлен памятник Робин Гуду. Находится она близ аббатства Кирклесс в Западном Йоркшире. Как гласит легенда, больной Робин Гуд приехал к аббатисе монастыря, прослышав, что она весьма сведуща в лекарском ремесле. Но та оказалась лояльной к преследовавшим разбойника властям и решила, напротив, ускорить его кончину. Женщина пошла на хитрость: сделала так, что Робин потерял слишком много крови, а чтобы пациент этого не заметил, пропускала кровь через кувшин с дыркой. Поняв, что конец близок, Робин Гуд завещал похоронить себя там, где упадет выпущенная им стрела. Стрела упала примерно в 650 метрах от монастырской сторожки, где, по преданиям, разбойника настигла смерть. Там и устроили мемориал.
Между тем исследователь Ричард Рутерфорд-Мур сомневается в том, что Робина Гуда могли похоронить именно в этом месте. Поэкспериментировав с луком и стрелами средневекового образца, он заключил, что стрела, пущенная из окна сторожки, могла отлететь от него самое большее на 5 метров. А архивы свидетельствуют о том, что в XVIII веке в процессе прокладки труб рядом с пресловутой сторожкой обнаружили останки неизвестного мужчины. Может, это и были кости Робина Гуда? Но где они теперь – никому неведомо.
Было двенадцать разбойников,
Был Кудеяр — атаман,
Много разбойники пролили,
Крови честных христиан…
Днём с полюбовницей тешился,
Ночью набеги творил,
Вдруг у разбойника лютого
Совесть Господь пробудил…
Долго боролся, противился
Господу зверь-человек,
Голову снёс полюбовнице
И есаула засек.
Некрасова можно цитировать до бесконечности, но не о России в данном случае речь, а о принципиальной несхожести народных мстителей России и западного мира.
Итак, Робин Гуд — защитник обездоленных, враг насильников и власть имущих грабителей. Изначально благородный, справедливый, неподкупный, грабил только богатых, щадил и награждал бедняков, не делал никакого зла женщинам и, в силу своей идеальности, совершенно неправдоподобный. Недаром в английском обществе утвердился образ весельчака Робина Гуда. И всё, что связано с ним, преисполнено радости, света и благородства.
По традиции, Робин Гуд не мстит злодеям, но лишь пытается, впрочем, бесполезно, установить справедливость. В этом и заключается его отличие от русского Кудеяра, который избран в носители Божьего возмездия злодеям во власти и богатстве, определённых народом гораздо большими, недостойными Божьего прощения святотатцами, чем самый лютый разбойник. Именно поэтому Кудеяр подобен необузданной стихии — могучей, сгущающейся туче, которая, в конце концов, взрывается и обрушивает на негодяев не свой, но Божий гнев, изничтожая их вместе со всеми пособниками, а возможно, и с потомством. И если легковесные подвиги Робина Гуда приводят только к благосклонному прощению разбойника королём, то для Кудеяра казнь народного врага становится искуплением пред Всевышним всех тяжких преступлений прошлых разбоев:
Рухнуло древо, скатилося
С инока бремя грехов.
Господу Богу помолимся:
Милуй нас, тёмных рабов.
Западноевропейские, в первую очередь английские историки приложили огромные усилия, чтобы найти реальное историческое лицо, хотя бы относительно соответствующее созданному народом образу Робина Гуда*. Безуспешно.
_______________________
* Ради справедливости необходимо указать, что издревле в Кирклейском монастыре в Йоркшире показывают могилу Робин Гуда, который якобы умер в этих местах от чрезмерного кровопускания, которое сделала ему аббатиса монастыря.
В цикл о Робине Гуде входят песни и баллады, сложенные на основе пяти главных сюжетов предания. Предполагается, что ранее все они входили в одно произведение, созданное на рубеже XIV—XV вв. Всего ныне известно сорок баллад о разбойнике в зелёных, под цвет листвы, одеждах из Шервудского леса близ Ноттингема. Впервые полностью они были опубликованы в XIX в.
Невозможно говорить о Робине Гуде и не упомянуть о его ближайших друзьях. Прежде всего, это Мэриан — возлюбленная Робина, затем его помощник — Малыш Джон*, а также брат Тук — беглый монах**.
___________________
* Малыш Джон предположительно историческое лицо; в 1784 г. в Хейзерсейдже была вскрыта его могила, где нашли кости очень рослого человека.
** Есть версия, что прототипом Тука стал Роберт Стаффорд, священник из Суссекса, живший в начале XV в. Он был жизнерадостным человеком и любил повеселиться и поплясать в компании лесных братьев, что, впрочем, не мешало ему быть очень жестоким и убивать даже детей.
Робин Гуд — всемирно известный герой британского фольклора. Народные предания о нем интересны и по прошествии сотен лет, а имена разбойников (Робина Гуда, монаха Тука, Маленького Джона, Уилла Скарлетта, Алана Дейла и девицы Мэрион) стали нарицательными. Снова и снова пересказываются легенды о благородных средневековых сорвиголовах, которые отбирали имущество у богатых, раздавали бедным и боролись против несправедливости и деспотии принца Джона, злобного шерифа ноттингемского и им подобных.
У персонажей баллад, рассказов и пьес есть прототипы — реальные исторические личности, а в случае с Робином Гудом — кандидатов на место героя очень много. Разумеется, в письменных источниках Англии XIII–XIV вв. найдется немало упоминаний о людях по фамилии Гуд. Роберт (сокращенная форма Робин) — довольно распространенное христианское имя того времени, поэтому найти того самого Робина Гуда, воспетого в легенде, чрезвычайно сложно. Однако есть несколько заслуживающих внимания версий. В 1226 г. в Йоркском суде (придворном суде) слушалось дело о беглеце из графства Йоркшир по имени Роберт Год. В 1227 г. это имя снова появилось в документах, но уже дополненное прозвищем Хоббегод, значение этого слова выяснить так и не удалось. К сожалению, больше о Роберте Годе ничего неизвестно. По другой версии Роберт Гуд — сын Адама Гуда, лесника на службе у Джона де Уорена, графа Суррея. Он родился в 1280 г. и вместе со своей женой Матильдой проживал в Уейкфилде, в графстве Йоркшир, что в 10 милях от Барнсдейла — того места, где, по легенде, скрывался Робин. В некоторых балладах упоминается отец Робина Гуда по имени Адам, который был лесничим, а в двух пьесах елизаветинских времен девица Мэрион названа Матильдой. В 1317 г. Роберт Хоуд не явился на военную службу и исчез. Конечно же, некоторое сходство между Робином из Уейкфилда и легендарным
Робином Гудом прослеживается, однако в то время эти истории уже ходили из уст в уста, а значит, Хоуд не подходит на эту роль. Надо сказать, что на тот момент в письменных источниках робингуд употреблялось как презрительное прозвище преступников. По крайней мере до 1300 г. в источниках упоминается восемь человек, которые либо присвоили себе это имя, либо были так прозваны.
Большой дуб — 800— 1000-летнее дерево Шервудского леса в Ноттингемшире, которое, по преданию, служило укрытием для Робина Гуда
Правда первая. Правда о едином народе, или кто такие евреи?
Правда первая. Правда о едином народе, или кто такие евреи? Пренебрегать иудейством безумно; браниться с иудеями бесполезно; лучше понять иудейство, хотя это
Правда вторая. Правда о расе
Правда вторая. Правда о расе Когда-то персы были великими воинами, но вошли в соприкосновение с евреями и теперь влачат жалкое существование на задворках Дальнего Востока в качестве
Правда третья. Правда об иудаизме
Правда третья. Правда об иудаизме Сидят на паперти двое: один юродивый, другой богоизбранный. Слова народные, автора скоро
Правда четвертая. Правда об иудаистской цивилизации
Правда четвертая. Правда об иудаистской цивилизации Аристократия помойки Диктует моду на мораль. Я ничего, но сердцу горько, И в печени сидит печаль. Уличная песня 1992
Правда пятая. Правда о пришельцах
Правда пятая. Правда о пришельцах Пустившись по белому свету, Готовый к любой неизвестности, Еврей заселяет планету, Меняясь по образу
Правда шестая Правда о появлении евреев в Российской империи, или Привет из Речи Посполитой
Правда шестая Правда о появлении евреев в Российской империи, или Привет из Речи Посполитой Сквозь королей и фараонов, Вождей, султанов и царей, Оплакав смерти миллионов, Идет со скрипочкой
Правда седьмая. Правда о любви евреев к земле
Правда седьмая. Правда о любви евреев к земле В мире нет проворней и шустрей, Прытче и проворней (словно птица), Чем немолодой больной еврей, Ищущий возможность
Правда восьмая. Правда о роли евреев в Российской империи
Правда восьмая. Правда о роли евреев в Российской империи Когда черпается счастье полной миской, Когда каждый жизнерадостен и весел, Тетя Песя остается пессимисткой, Потому что есть ума у тети
Правда девятая. Правда о погромах
Правда девятая. Правда о погромах Еще он проснется, народ-исполин! И ток его мыслей свободных Взовьется, как пух из еврейских перин, Во дни пробуждений
Правда одиннадцатая. Правда об участии в революции
Правда одиннадцатая. Правда об участии в революции Мчатся бесы рой за роем, В беспредельной глубине, Визгом жалобным и воем Надрывая сердце
Правда двенадцатая. Правда о племени разрушителей
Правда двенадцатая. Правда о племени разрушителей Любовь? Но съеденные вшами косы; Ключица, выпирающая косо; Прыщи, обмазанный селедкой рот, Да шеи лошадиной
Правда тринадцатая. Правда о России без евреев
Правда тринадцатая. Правда о России без евреев В Британии и сегодня живут джентльмены. Всем им по 70 или по 80
Баллады о Робине Гуде
Баллады о Робине Гуде …Неподалеку от города Ноттингема простирается огромный Шервудский лес, через который проходит проложенный еще римлянами Великий северный тракт – одна из главнейших транспортных артерий Северной Англии. Именно Шервуд, согласно легендам, стал
Легенды о Робин Гуде изучают на уроках литературы в 6-м классе.
Оглавление
- Глава первая,. в которой рассказывается о чудотворных мощах святого Гуга и еще кое о чем
- Глава вторая. О том, как шериф ноттингемский подарил Робину серебряную стрелу
- Глава третья. О том, как Робин спас трех сыновей вдовы
- Глава четвертая. О трех святых отцах и милосердии Божием
- Глава пятая,. в которой рассказывается о четвертом святом отце
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Робин Гуд предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
О том, как шериф ноттингемский подарил Робину серебряную стрелу
Шериф приказал обыскать Ноттингам [1]
И вдоль и поперек,
А Робин бродил по веселым лесам —
Веселей, чем на липе листок.
По всем дорогам, в селах и городах, герольды прокричали шерифово слово:
— Слушайте! Слушайте! Слушайте! Слушай, весь добрый народ, слушайте, охотники, воины и лесничие! Слушай всякий, кто носит лук и колчан! Этот крик кричит благородный шериф ноттингемский. На святого Петра мы призываем всех метких стрелков северной стороны на веселый спор. А кто лучше всех будет бить в мишени, тот получит в награду стрелу чистого серебра. Наконечник и перья у стрелы — красного золота! И будет назван тот стрелок первым лучником северного края по сю сторону Трента. Боже, храни короля Ричарда и Гроб Господень!
Кто на конях, кто пешком, поодиночке и дружными ватагами, от Мэнсфильда и от Оллертона потянулись лучники к Ноттингему.
Молодцы Робин Гуда, оставив в Шервуде и Бернисдэле свои зеленые плащи, порознь, в желтых, в синих, в коричневых куртках, пробрались в город мимо зорких шерифовых сторожей; этот в северные ворота вошел, тот въехал в южные на старом осле. А шерифовы слуги все ждали, когда же покажется в городе меткий стрелок со своей дружиной. Не для него ли по всем дорогам трубили в свой рог герольды?
Шериф и знатные гости взошли на помост, разукрашенный пестрыми лентами. По правую руку рядом с шерифом сидела его жена в туго зашнурованном лифе, с серьгами в ушах, с длинными косами в шелковых вышивных чехлах.
Стуча мечами по доскам, рассаживались рыцари по местам.
Густая толпа окружала просторное стрельбище — железные колпаки вояк вперемежку с широкополыми войлочными шляпами крестьян.
Четыре сотни лучников, позванивая тетивами, ждали начала состязания.
Маленький старичок с кожаной сумкой за плечами опустился на колени перед шерифом.
— Благородный лорд шериф, — промолвил он тихо, оглянувшись по сторонам, — если ты подаришь мне одну золотую марку, я скажу тебе, как найти среди этих стрелков разбойника Робин Гуда.
— А кто ты такой и что известно тебе о разбойнике, старик?
— Я стрельник из Трента, сэр. Я сделал для Робин Гуда стрелы, с которыми он прибудет на праздник. В наконечниках этих стрел я прорезал искусные щели, так что стрелы при полете будут петь протяжным и резким свистом. Разбойника не узнать среди других стрелков, потому что он переоделся и выкрасил бороду. Но ты отличишь его по свистящим стрелам.
Шериф запустил руку в кошель, висевший у пояса, и бросил старику немного серебра.
— Ты заслужил награду, старик! Если твои стрелы помогут изловить разбойника, ты получишь новый кафтан и денег в придачу.
Он подозвал к себе начальника городской стражи и приказал ему выследить стрелка со свистящими стрелами, схватить его незаметно и тихо, чтобы не нарушить веселье праздника.
Между тем стрельба началась.
Круглая мишень была врыта в землю за двести двадцать ярдов от черты.
Прижимая коленом упругое дерево, стрелки сгибали луки, чтобы накинуть петлю тетивы на зарубку. Словно стая птиц с резкими криками пронеслась над стрельбищем — это витые сухожилия запели под сильными пальцами.
То здесь, то там громко хлопала, лопаясь, слишком туго натянутая струна.
Черный Билль зорко всматривался в лица лучников.
Он узнал Маленького Джона, и Белоручку, и тощего стрелка, с которым однажды ему пришлось уже встретиться на стрельбищном поле за городскими стенами.
Но Робина не было видно.
Когда черед дошел до лесничего, он уверенной рукой пустил стрелу в мишень, и эта стрела пропела не громче, чем все другие, потому что лучший подарок хромого из Трента Черный Билль берег для трудного спора, который был впереди.
Слепец с двумя красными ямами вместо глаз протиснулся вперед, таща на ремне трехногую собаку.
— Безглазый с безлапым пришел! Дайте дорогу! — кричали ребята, и люди сторонились, чтобы пропустить слепца.
Все в Ноттингеме знали, что старый Генрих был когда-то первым стрелком на всю Англию, но шериф изловил его в королевском лесу на охоте и в наказание выколол ему глаза.
Парень в малиновой куртке положил руку слепому на плечо.
— Здравствуй, Генрих, — сказал он тихо. — Что не видать тебя в Шервуде?
— Приду, приду, стрелок, — вздрогнув, ответил безглазый. — И то заскучал в Ноттингеме.
Слепой склонил голову набок и долго прислушивался к жужжанию стрел.
— Эх, пострелять охота! — промолвил он.
Парень в малиновой куртке сунул в руки слепому свой лук и стрелу.
— А ты покажи им, Генрих, что для такой мишени и глаз не нужно.
Еще одна стрела прожужжала мимо и стукнулась в мишень.
— А клянусь Святой Троицей, покажу! — Безглазый улыбнулся широкой улыбкой. — Подержи моего пса, сынок. А ну-ка, ребята, поставьте меня у черты!
Запрокинув назад голову, он прошел к черте, у которой показывали свое искусство стрелки. Толпа притихла, глядя на горделивую осанку слепого.
— Стреляйте, стреляйте, молодцы! — сказал старик. — Бейте сильнее, чтобы я услышал мишень.
Лук неподвижно замер в его руке.
Не шевелясь, старый стрелок прислушивался, как ударяются стрелы в круглую доску. Стрела, оттянутая дальше правого уха, медленно поворачивалась на звук; легкий ветерок шевелил яркие павлиньи перья на ее древке.
— Сколько ярдов до мишени?
Привычная рука подняла жало стрелы дюймом повыше.
— Смотри, шериф, — громко сказал слепой, не поворачивая головы, — в такие мишени только и стрелять что сослепу!
Он спустил тетиву с такой силой, что стрела надвое расколола мишень. Потом, не обращая внимания на восторженные крики стрелков и народа, высоко вскидывая колени, зашагал прочь от черты. Парень в малиновой куртке выбежал к нему навстречу с трехногой собакой на ремне.
Немало потребовалось времени, чтобы все четыре сотни лучников выстрелили по первому разу.
Ко второй стрельбе из них осталось пятьдесят человек.
Мишень поставили дальше на сотню ярдов, и по три стрелы в нее всадили только семеро: синяя куртка, рыжая куртка, Черный Билль, малиновая куртка, тощий лучник и двое стрелков из шерифовой стражи.
Теперь слуги принесли охапку прямых ивовых прутьев, очищенных от коры, и воткнули три прута в землю на расстоянии в триста ярдов от черты.
Крестьяне веселыми возгласами подзадоривали стрелков:
— Неужто кто-нибудь срежет стрелой такие тонкие прутья?
— Это только Робину впору!
— Старый Генрих, уж верно, срезал бы, будь у него глаза.
— А Робин-то струсил: не видать его что-то сегодня.
— Ясное дело — всякому шкура дорога. Приди он, его живо бы сцапал лорд шериф.
— Эй ты, рыжая куртка! Что ты там шепчешь над своей тетивой? Скажи, как звать твоего святого, помолимся вместе — авось скорее услышит!
Тощий лучник первым вышел к черте.
— Вот стрелок! Не стрелок, а стрела: и тонок и легок!
— Что это он колдует? Гляди: перышко кинул в воздух!
— Это он ловит ветер.
Внимательно проследив полет пушинки, лучник прицелился и спустил тетиву. Прут задрожал, но стрела, задев его, пролетела мимо. Со второго выстрела он расщепил ивовый прут, третья стрела пролетела мимо.
— Ну, рыжая куртка, покажи, как любит тебя твой святой!
Рослый парень вразвалку подошел к черте, отер правую руку о свою рыжую куртку, широко расставил ноги и выстрелил. Вырванный сильным ударом прут упал на траву.
Черный Билль исподлобья посмотрел на стрелка: его раздосадовала удача Маленького Джона.
Второй прут разлетелся в щепки.
— Ай рыжий, ай рыжий! — кричали в толпе. — Да он мухе в глаз попадет, если крепко прицелится!
Но на третий раз Маленький Джон промахнулся. Синяя куртка сменила его у черты.
Вилль Белоручка, промазав два раза подряд, виновато посмотрел на парня в малиновой куртке. Тот укоризненно покачал головой.
Первый из воинов шерифовой стражи выпустил три стрелы, но все пролетели мимо трудной мишени.
Теперь пришел черед Черного Билля. По своему обыкновению, он сощурился так, что стрелки покатились со смеху.
Протяжный, резкий свист пронесся над полем.
Прицел был взят слишком низкий — стрела впилась в землю у самого прута.
— Да ты жмурься получше! — кричали ему со всех сторон. — Не робей, борода! Это черт толкнул тебя в локоть!
Шериф привстал с места, услышав свист стрелы.
— Где твоя хваленая меткость, стрелок? — спросил он насмешливо, и лесничий ответил ему удивленным взглядом. — Покажи, покажи, как вы бьете королевских оленей!
Сменив тетиву на луке, Черный Билль выстрелил снова. В неподвижной тишине опять раздался резкий, свистящий звук. Второй прут был расщеплен надвое, а за ним и третий.
— Что за стрелы такие у молодца? Свищут, как змеи. А прицел у него хорош! Если б он пристрелялся…
Какая-то суматоха поднялась вокруг чернобородого стрелка, когда он шагнул в толпу. Но все глаза направлены были на мишень, потому что второй воин из шерифовой стражи стоял уже у черты и целился.
Раз… Первый прут пошатнулся, оцарапанный стрелой.
Два… От второго отлетела верхушка.
Три… Третий прут раздвоился вилкой.
Толпа пошатнулась, четыре сотни луков поднялись в воздух, приветствуя искусного стрелка. Шериф снова встал, и в его руке заблестела золотом и серебром стрела, предназначенная победителю в состязании. Он помедлил одно мгновение, глядя, как его стражники тащат в сторону от стрельбища упирающегося чернобородого стрелка.
В это время к черте вышел парень в малиновой куртке.
— Таких удальцов я люблю, — весело сказал парень, тяжелой рукой хлопнув воина по спине. — Только спор наш еще не кончен. Эй, там, не зевайте! Поставьте новые прутья!
Три стрелы, сверкая павлиньими перьями, одна за другой слетели с его тетивы, три расщепленных прута запрыгали в дальнем конце поля.
— А теперь, молодец, мы с тобой потягаемся снова, — шепнул Робин шерифову стрелку. — Только, чур, уговор: если ты меня обстреляешь, я пойду под твое начало, а если я тебя — гулять тебе со мной вместе по веселым лесам!
Шериф опустил серебряную стрелу, ожидая, пока смолкнет оглушительный рев толпы.
— Что ж, — сказал он, когда возгласы стихли, — я не знаю, кому присудить награду. Как сказать, кто из вас метче, если оба стреляли без промаха? Выбирайте, как стрелять вам теперь.
— Пусть Генрих скажет! — закричали в толпе. — Пусть Генрих скажет!
Десятки рук подтолкнули слепого вперед.
— Пусть померяются, кто лучше бьет навскидку! — сказал старик.
И тотчас же народ подхватил его слова:
— Навскидку! Навскидку! Бейте навскидку!
Воин кивнул головой.
Он снова вышел к черте и повернулся спиной к полю, держа наготове натянутый лук. Теперь ему не было видно, на каком расстоянии и в каком направлении воткнут будет в землю прут. По слову шерифа он должен был повернуться и, прежде чем шериф досчитает до трех, спустить стрелу.
— Готово! — сказал шериф. — Раз… два… три!
Воин выстрелил, но промахнулся. Шериф поморщился, потому что желал удачи стрелку своей стражи, а никак не безвестному крестьянину в малиновой куртке.
На этот раз он считал гораздо быстрее, чем прежде, но стрелок в малиновой куртке вовремя успел спустить стрелу.
Вычертив в воздухе широкую дугу, стрела начисто снесла верхушку белого прута.
— Получай же награду! — сказал шериф, протягивая лучнику в малиновой куртке стрелу с наконечником и перьями из красного золота. — Поистине ты заслуживаешь имени лучшего стрелка во всем северном крае по сю сторону Трента!
Неизвестный в малиновой куртке поклонился шерифу и веселой толпе, опуская стрелу в свой колчан.
Синие, рыжие, желтые куртки окружили его.
Кто-то тронул стрелка за рукав. Это был хромой стрельник из Трента.
— Нам нужно спешить, друзья, — сказал он, — они скоро раскусят, что обманула их стрела, которая свистит на лету.
Читайте также: