Черная пантера и белый медведь читать
– И он пролетел всю комнату и врезался в столик, а потом в стену, – продолжила я. – Джеффри, что с ним? Он скоро очнётся? Я сильно его покалечила? Он впал в кому?
– В кому? – хмыкнул доктор. – Какая кома, он давно в сознании. Ну-ка, симулянт, открывай глаза.
– Не буду, – пробормотал парень, и я, облегчённо выдохнув, опустилась на пол. – Гейб сказал, что зашвырнёт меня через всю Долину, как только я очнусь. Можно я ещё немножечко побуду без сознания?
– Нельзя, – твёрдо ответил доктор, доставая что-то из чемоданчика, который принёс собой. – Мне нужно проверить твои зрачки.
Когда Кристиан покорно открыл глаза, Джеффри посветил ему в них крошечным фонариком, поводил пальцем перед носом, потом ощупал голову.
– Ну, и что с ним? – спросил Гейб.
– Живучий он у нас, – улыбнулся доктор. – Легко отделался. Видимо, не так уж и сильно его Рэнди толкнула. Все кости целы, внутренние органы в порядки. Синяки, ссадины, занозы от расколотого столика, я всё это сейчас обработаю. Неслабая шишка на голове, но и это не опасно, даже сотрясения не заработал. Голова, конечно, немного поболит, но это и всё. В рубашке родился, не иначе.
– Это отучит тебя целовать незнакомых девушек без разрешения, – наставительно произнёс Гейб.
– Обычно им это нравится, – обиженно пробормотал Кристиан, вставая. – Я же красавчик, все девушки от меня без ума.
– Как видишь, не все, – я укоризненно покачала головой, тоже поднимаясь с пола, как и Гейб с Джеффри. – Когда у девушки уже есть мужчина, – я специально выделила голосом последнее слово, – то поцелуи мальчика ей не интересны.
Мужчины рассмеялись, глядя на ошеломлённое лицо парня, переводившего взгляд с меня на Гейба, который собственническим жестом прижал меня к себе. А я тут же прильнула к нему.
– Так вот в чем дело. – присвистнув, протянул Кристиан. – Тогда понятно, почему ты хотел меня зашвырнуть куда подальше. Прости, Гейб, я же не знал!
– Не у меня прощения проси, – сурово нахмурился тот, но я видела, что это уже игра.
Похоже, что Кристиан тоже это понял, потому что вдруг опустился на колени и запричитал:
– Прости меня, о прекраснейшая из прекраснейших, несравненнейшая из несравненнейших, восхитительнешая из. Ой-ё!
Заигравшись, парень, похоже, забыл про недавно полученную травму и, попытавшись поклониться мне в ноги, видимо, слишком резко дёрнул головой. Прервав свои восхваления, он застонал, схватившись руками за голову.
– Рановато тебе ещё в пляс пускаться, – покачал головой Джеффри. – Пойдём, я твои ссадины обработаю, да ляжешь, полежишь спокойно. И головой пока постарайся особо не трясти, успеешь ещё.
Кристиан же, сев на пятки, посмотрел на меня снизу вверх, всё ещё держась руками за голову.
– А ты вообще-то кто такая? – задумчиво произнёс он. Сообразил-таки спросить, не прошло и полгода. – Как ты сумела меня приложить? Тебе же всего лет пятьдесят, от силы – пятьдесят пять, не больше.
Я застонала. Ну, сколько можно!?
– Рэнди двадцать четыре, – хихикая, доложил Томас.
– Да ладно! – глаза парня, казалось, сейчас выпадут из орбит. – Томас, кончай меня разыгрывать.
– Он говорит правду, – уверил его Гейб. – Миранда – особенная!
– А откуда ты вообще взялась? – продолжал вопрошать Кристиан.
– Опять рассказывать? – в отчаянии простонала я.
– Пойдём-ка, Крис, я сам всё тебе расскажу, пока буду обрабатывать твои раны, – сказал Джеффри, помогая Кристиану подняться.
– Спасибо, Джеффри! – с чувством выдохнула я.
Он улыбнулся мне и повлёк парня к лестнице.
– Да, Крис, а как ты здесь очутился? – спохватившись, крикнул им вслед Гейб. – Ты же должен быть сейчас в Гарварде.
– Потом, всё потом, – остановил его расспросы Джеффри. – Сейчас мальчику нужно отдохнуть, это я тебе как врач заявляю. Успеешь ещё всё узнать.
– Я уже не мальчик, – бормотал Кристиан, покорно бредя за ним.
– Я помогу Джеффри с рассказом, – сказал Томас, и, позвав Лаки, который прибежал в холл вместе с ним и всё это время сидел в уголочке, внимательно за нами наблюдая, тоже ускакал наверх.
Проводив их глазами, я вздохнула, а потом подняла части разломанного столика.
– Мне так жаль. Может, его ещё можно отреставрировать?
– Не выдумывай, – покачал головой Гейб. – Просто закажем новый, вот и всё.
– Но это же антиквариат! Наверное, кучу денег стоит?
– Это не антиквариат. Новодел под старину. Да и вообще, ни цента он мне не стоил, его Реймонд сделал, это его хобби. Если нужно, он ещё раз сделает такой же. Ему не привыкать.
– Но. – я всё ещё была расстроена тем, что испортила хорошую вещь. – Он же делал, старался.
– Да ему только в радость будет ещё одну вещичку для моего дома сделать. Ты что, думаешь, что ты первая, кто тут что-то сломал? Первые месяцы после перерождения мы крушим всё вокруг, поскольку ещё не умеем соразмерять свою силу.
– Да, мне это знакомо, – закивала я.
– Ну вот и не переживай, – подбирая с пола ножку столика, Гейб повертел её в руках. – Если не ошибаюсь – это уже седьмая копия первого столика. Или восьмая. Почему-то именно ему достаётся больше остальных, его ломали практически все мои братья и сестры моложе трёхсот лет. Плюс Алана. Последний раз его сломал Тобиас пять лет назад. А теперь вот и Кристиан приложился, даже не дожидаясь перерождения. Так что у него есть все шансы пойти на рекорд и сломать этот столик дважды.
– Но, на самом деле, столик сломала всё же я. Кристианом. Как Линда свою веранду мной. Если там я была не виновата, значит, Кристиан не виноват здесь, верно? Ситуации-то одинаковые.
– Не совсем. Если бы Крис не полез целоваться, тебе бы и в голову не пришло его толкать. Так что он сам виноват. И пусть скажет спасибо своей шишке. Не приложи его ты, от меня бы он схлопотал гораздо больнее. А ты вообще не виновата. В обоих случаях.
– Гейб, ты пристрастен.
– Разумеется. Что бы ни произошло, я всегда буду на твоей стороне. Но в этот раз я прав. Спроси хотя бы у Джеффри.
– Подтверждаю, – раздался сверху голос доктора.
– Что подтверждаешь? – удивлённый голос Кристиана.
– Неважно. Повернись-ка другим боком, тут ещё пара заноз осталась.
– А, понял! Эх, когда же я-то смогу сквозь стены слышать?
– Уж пораньше, чем я, – а это уже Томас.
– Так ты говоришь, что эта Рэнди за несколько минут исцелилась от когтей Гейба? Невероятно! А что было дальше?
– Мне всё же жаль, что я поранила твоего брата, – никак не могла успокоиться я.
– Рэнди, ты винишь меня за то, что я тебя ранил?
– Нет, конечно! Это была случайность, я знала это с первого мгновения и никогда тебя не винила.
– Тогда и ты себя не вини, – Гейб обхватил мои щёки ладонями и заглянул в глаза. – Неужели не видишь сходства?
– Вижу, – прошептала я, наблюдая, как его губы приближаются к моим.
– Я ждал этого момента весь день, – успел прошептать он до того, как наши губы соприкоснулись.
Вы хотите зарегистрироваться?
актеры и роли
Вы хотите зарегистрироваться?
Ошибка
дополнительная информация >>
– Нет, не бегом. Он же туда в костюме отправился, при галстуке, все дела. Было бы странно прибежать туда пешком, не думаешь? Мы же шифруемся.
– Но на машине это займёт несколько часов в один конец. Так что к обеду он вряд ли успеет.
– Успеет! Он же на вертолёте.
В этот момент мы зашли на кухню, где Алана суетилась у плиты.
– Иди завтракать, голодающая! – улыбнулась она мне. Конечно, она же слышала мои слова, а готовить, наверное, начала, стоило мне воду в ванной включить. В таком случае, на Томаса она ворчала исключительно в воспитательных целях.
– На вертолёте? – удивлённо переспросила я, усаживаясь за стол, на который Алана стала выкладывать обильный завтрак. Я повернулась к ней и поблагодарила. – Спасибо большое, но я бы и сама справилась.
– Приказы отца не обсуждают, – с доброй улыбкой, показывающей, что шутит, ответила она. – И мне совсем не трудно. Тем более что за этим чертёнком всё равно нужен глаз да глаз.
– Значит, Ник возвращался за Гейбом? – спросила я, отправляя в рот кусок поджаренного бекона.
– Зачем? – удивился Томас, усаживаясь напротив меня и утаскивая с одной из тарелок сосиску. Откусив половину, он опустил оставшуюся часть под стол и, судя по звукам, скормил её Лаки.
– Ну, чтобы увезти его. На вертолёте, – я слегка запуталась.
– Рэнди, вертолёты Митчелла – не единственные в семье, – усмехнулась Томас. – Гейб улетел на своём собственном.
– Ещё и собственный вертолёт, – пробормотала я себе под нос. Пора бы уже перестать удивляться. – Но если у него есть свой вертолёт, почему мы не полетели на нем вчера?
– Потому что он двухместный. Может поднять и пятерых, если остальные снаружи повиснут. Но не десять же!
Холодный нос ткнулся мне в коленку. Я взяла кусок бекона и, воровато оглянувшись на Алану, сунула руку под стол. Бекон был аккуратно взят из моих пальцев, из-под стола раздались чавкающие звуки и удары хвоста об пол.
– Томас, я все слышу! – воскликнула Алана, не оборачиваясь. – Прекрати закармливать собаку. Я ему ещё утром целую миску мяса скормила.
– Это не он, – смущённо пробормотала я.
– Теперь я! – рассмеялся Томас и сунул под стол очередную сосиску.
– Ну, смотрите, раскормите – потом сами будете на тележке его возить, когда он пузо своё с места сдвинуть не сможет, – по тону я поняла, что Алана улыбается. Поэтому с чистой совестью скормила Лаки ещё кусочек.
– А зачем Гейбу ещё и вертолёт?
– Да мало ли, – дёрнул Томас плечом. – Пригождается всё время. И не только же Гейб им пользуется. Удобная вещь, если нужно срочно попасть куда-нибудь в пределах пары штатов. А если куда-то дальше, то так же быстро можно добраться до аэропорта. А там уже пересесть на самолёт.
– Свой самолёт? – на всякий случай уточнила я.
– Конечно. Вообще-то у семьи их несколько. Парочка маленьких, частных, остальные побольше, эти совершают чартерные рейсы, так что при необходимости можно воспользоваться и ими.
Я постаралась собрать разбегающиеся мысли в кучку. Собственные вертолёты, самолёты.
– А своего корабля у Гейба случайно нет?
Томас как раз набил полный рот оладьями и не сумел ответить, хотя явно пытался. За него ответила Алана.
– У него есть флот.
– Флот? – мой голос сорвался на писк.
– Ага! – Томас, наконец, проглотил оладьи и поторопился просветить меня. – Даже несколько. Есть рыболовный, есть пассажирский, танкеры есть. Даже несколько круизных лайнеров. И ещё у него есть яхта. Мне на ней больше всего кататься нравится. Только Гейб очень редко берет отпуск, не каждый год, да и то – максимум на неделю. На ней, в основном, Диллон или Пирс ходят. Но они всегда берут меня с собой. В следующий раз они и тебя возьмут, я договорюсь.
Перед моим мысленным взором замелькали восточные сказки с пещерами сокровищ, караванами верблюдов и роскошными дворцами. А посреди всего этого великолепия на расшитых драгоценными камнями подушках, возлежал падишах со знакомыми бирюзовыми глазами.
– А верблюдов у Гейба случайно нет? – нервно хихикая, спросила я.
– Верблюдов? – приняв мой вопрос за чистую монету, Томас задумался. Он начал загибать пальцы. – У него есть несколько ранчо по разведению бычков в Техасе, пара овечьих ферм в Новой Зеландии, конезавод в Западной Вирджинии, страусиная ферма в Калифорнии и песцовая ферма где-то в Сибири. Верблюдов вроде бы нет.
– Думаю, это был риторический вопрос, – покачала головой Алана. Она закончила с готовкой и присела за стол с чашкой чая. Мы с Томасом предпочли колу.
– Ты сказал, что Гейб редко берет отпуск, – уцепилась я за одну из фраз Томаса, показавшуюся мне вполне безобидной. – А кем он работает?
– Слышала. Это всё ваше.
– Наше. Но по большей части – отца. У него контрольный пакет акций всех предприятий. У остальных есть акции, или доля с дохода, или трастовый фонд – это в основном у детей. Но главный тут – отец.
– Надо же! – покачала я головой. – А мне он показался вполне нормальным. А оказался магнатом…
– Он и есть нормальный, Рэнди, – улыбнулась Алана. – Просто он всю свою жизнь отвечал за семью, за её благополучие и благосостояние. Поэтому и создал всё это, поэтому и держит в своих руках. Всё ради семьи.
– Неужели он один со всем этим справляется?! – я вспомнила всё, что перечислил Томас. Что-то мне подсказывало, что это лишь верхушка айсберга.
– Конечно, нет! Это просто физически невозможно. Большинством предприятий или филиалов руководят члены семьи. У остальных – надёжно
подобранные директора. И со всеми повседневными задачами они прекрасно справляются. А отец держит руку на пульсе и вмешивается только в кризисных ситуациях. Он всё организовал так, что максимум в течение суток может оказаться в любой из точек земного шара, если такое потребуется. Как сегодня, например. Он ужасно не хотел уезжать именно сегодня, но пришлось – там какой-то форс-мажор.
– Ничего, пока Гейба нет, я проведу тебе тут экскурсию! И ты обещала мне рассказать про ваш поход.
– Хорошо, пойдём, прогуляемся. А Вэнди ещё не встала?
– Да она встала, когда вы только вернулись! – засмеялся Томас. – Вертолёт – вещь не самая тихая. Мы все проснулись. И когда она увидела, что вы привезли её маму, то отказалась отходить от неё хоть на шаг. Так что она сейчас в клинике, с Каролиной. Думаю, там и поспала. Кроватей-то свободных там полно! Мы можем её навестить, если хочешь.
– Хочу. Только сначала мы уберём со стола.
– Зачем? Алана может это сделать очень быстро.
– Ну и что? Если она может – это не значит, что она обязана. Алана приготовила нам завтрак – значит, будет справедливо, если мы помоем посуду.
Алана с улыбкой наблюдала за тем, как, недовольно ворча, Томас покорно собирал посуду и вслед за мной нёс её к мойке. Остатки еды он переложил в стоящую в углу миску – и Лаки тут же принялся за неожиданный пир.
– Когда же он наестся-то? – покачала я головой, начиная мыть посуду. – Или его там совсем не кормили, или у него глисты.
– Думаю, он всё ещё растёт. Судя по всему, это ещё в каком-то смысле подросток. Странно, что его уже начали использовать в качестве служебной собаки.
Вымыв тарелку, я протянула её Томасу, который топтался рядом, и мотнула головой на висевшее на крючке кухонное полотенце. С тяжелейшим вздохом, он взял его и принялся неумело, но довольно старательно вытирать посуду.
– Джереми кинулся в твои объятия, – улыбаясь сквозь слезы, сказала Элли.
– Да! Избежать физического контакта было бы. сложно. И Джереми сразу бы понял, что я другая.
– Но что же изменилось? – продолжал недоумевать Дэн. – Почему ты всё же решила рискнуть?
– Потому что страх за Джереми превысил опасность разоблачения, – ответила я.
– Страх за Джереми? – испуганно воскликнула Элли. – Ему что-то угрожает?
– Или это может проявить случайно, на глазах у свидетелей. Как у моей родственницы Вэнди – маленькая шаровая молния из ладони впервые возникла у неё прямо на уроке в школе. Сложно скрыть от людей то, о существовании чего даже сам понятия не имеешь.
– Но у Джереми нет никаких сверхспособностей, – нахмурился Коул. – У него даже наши видовые особенности не проявятся до перерождения. Сейчас он – обычный ребёнок.
– Ой ли? – покачала я головой. – Обычный ребёнок, который может мысленно разговаривать с кем-то на другом конце страны? И который, по его словам, может мысленно общаться со всеми членами семьи?
– Проболтался-таки! – Коул расстроенно хлопнул ладонью по колену. – Сколько я ему объяснял про необходимость хранить тайну?!
– Не сердись на малыша, – попросила я. – Я ведь и так знала, что он – телепат, раз он разговаривал со мной. То, что он может так же болтать с кем-то ещё, не стало для меня особым откровением.
– Но Джереми не телепат, – возразил Коул. – Он просто может общаться внутри семьи, не более того.
– Попробуйте объяснить это тем изуверам! Для них он – телепат, однозначно, узнай они о его мысленных беседах с кем-либо. Кстати, и я этого тоже не знала, того, что он может общаться только с членами семьи. Поэтому мне и в голову не приходило, что мы с ним родственники. Я решила, что он – особенный, а именно такими детьми и занимается та организация. Я хотела вас предупредить!
– Так что, вскоре вы встретились бы в любом случае, – сказал Гейб. – А учитывая ваше просто невероятное сходство. Знаете, мы, оборотни, тоже очень похоже, любой, видя нас рядом, поймёт, что мы – родственники. Меня семейным сходством не удивишь. Но даже мне немного жутковато смотреть на вас.
– В любом случае – ваше предупреждение не лишнее, – сказал Дэн. – Если есть хоть какая-то потенциальная угроза нашей семье – мы должны об этом знать. Так что, не могли бы вы более подробно рассказать нам о той организации? Как говорится – кто предупреждён, тот вооружён.
– Хорошо, расскажем всё, что знаем, – кивнула я. – Только, может, кто-нибудь хочет чаю? Или кофе? Гейб, а у нас есть кофе?
– Нет. Чай есть, а кофе нет. Мы его не пьём, потому что он никакого влияния на нас не оказывает. Но у нас есть большой выбор соков, всякие газированные напитки и натуральное молоко со своей фермы. Кто что будет?
В итоге Элли попросила чашку чая, мужчины решили пить сок, а я – колу. Также я выложила на стол несколько видов найденного в кладовой печенья, но на него почти никто не обращал внимания.
Я начала рассказ с того момента, как впервые увидела логотип этой организации, когда приёмные родители собрались отдать меня туда после перерождения. Потом – о нашей первой встрече с Вэнди, когда я поняла, что за этим ребёнком охотятся те же самые люди, в лапы к которым я сама едва не попала за десять лет до этого.
Потом в разговор вступил Гейб. Он рассказал о проведённой оборотнями спасательной операции, подробно остановившись на тех сведениях, которые нам удалось получить от разных участников событий, а так же выяснить самим. По его словам, Эндрю понадобится ещё какое-то время, чтобы окончательно разобраться во всём и получить все нужные сведения о местонахождении головного офиса компании и всех её филиалов, а так же о руководстве, финансировании и всём остальном, что может понадобиться.
И когда все данные будут у нас на руках – оборотни вступят в бой и сметут её с лица земли. Эта организация совершила роковую ошибку, покусившись на самое дорогое, что есть у оборотней – семью.
Выслушав наш рассказ, Дэн коротко и веско произнёс:
– Вы собираетесь присоединиться к нам? – уточнил Гейб.
– Разумеется, – подтвердил Коул. – Они ведь и на нашу семью покушались, в твоём лице, Рэнди. Это теперь и наше дело тоже.
– Но я сбежала. Они не успели до меня добраться.
– Неважно. В любом случае – это теперь наши общие враги.
– Мы имеем достаточно средств, чтобы перекрыть все возможные пути их финансирования, – добавил Дэн. – А так же выставить около восьмидесяти хорошо тренированных и абсолютно неуязвимых бойцов.
– У нас бойцов будет побольше, около двухсот. Но я не думаю, что нам придётся воевать стенка на стенку, не тот сейчас век. Достаточно будет небольших диверсионных групп. Но то, что вы неуязвимы – большой плюс. В своей ипостаси пантер мы тоже практически неуязвимы, но предпочитаем всё же в подобных случаях передвигаться на двух ногах и пользоваться руками.
– Думаю, наши родственники-вампиры тоже захотят поучаствовать, – сказал Дэн. – По крайней мере, знаю я среди них одного крепыша, его хлебом, точнее – кровью не корми, только дай поучаствовать в какой-нибудь заварушке.
– А разве вампиры не… опасны? Они же питаются кровью…
– Верно, но исключительно кровью животных, – пояснил Дэн. – Кто-то отказался от человеческой крови добровольно, как семья мужа Дани, а у кого-то просто не было выбора. Точнее – выбор мы им предоставили, но расставаться с головами им как-то не захотелось. Кстати, немного нашей крови – и любая вампирская жажда исчезает напрочь. Ещё одно её волшебное свойство.
– Они пьют вашу кровь? – удивилась я.
– Не все. Только семья Дани и наши жёны, – пояснил Дэн.
– Ваши жёны? – я ошарашено взглянула на Элли. – Я думала, что ты – человек.
– Я человек, – улыбнулась она. – Пока человек. Но я тоже стану вампиром.
– Вампиром? – хорошо, что я только что проглотила колу, иначе обрызгала бы от неожиданности весь стол, а то и окружающих. Вот было бы неловко!
– Ты шокирована? – улыбнулся Коул.
– Есть немного, – хмыкнула я. – Но зачем?
– Чтобы не расставаться, конечно, – пожал плечами Коул. – Вампиры, как и мы, бессмертны, но, в отличие от нас, они создаются из людей. Если бы был шанс обращать наших жён в гаргулий – мы бы им непременно воспользовались, но выбора нет. Или так, или терять их, пусть не через пятьдесят, а через сто пятьдесят лет, но все равно терять.
– А почему тогда ты до сих пор человек? – повернулась я к Элли.
– Я хочу дождаться перерождения Джереми. Вампиры слишком сильные и твёрдые, я хочу иметь возможность обнимать своего малыша, не боясь его раздавить.
Я задумалась, систематизируя полученные сведения. Первое – вампиры существуют. Второе – они не всегда чудовища, есть и хорошие. Третье – кровь гаргулий сводит на нет их жажду крови и убийства. Зато жены и матери, пусть и в таком виде, остаются в своих бессмертных семьях навеки – плюс несомненный.
Я взглянула на Гейба. Если бы он был смертным, что бы я испытывала, понимая, что, в конце концов, смерть отберёт его у меня? И не предпочла бы, чтобы он лучше остался со мной вампиром, чем покинул меня? И поняла, что предпочла бы видеть его вампиром, гоблином, да хоть чёртом лысым, лишь бы Гейб остался со мной. В первый-то раз я встретила его вообще пантерой, и готова была остаться даже со зверем, а чем вампиры хуже?
Читайте также: